Может показаться парадоксальным, но нынешняя Германия существует как государство современной Европы с 1990 года, то есть она всего на год старше Российской Федерации. Германия считается классической федеративной республикой. Хотя даже если отсчитывать историю федеративного государства от единой Германской империи 1871 года, германский федерализм всё равно скромнее швейцарского. Но немцы с присущей им организованностью и поклонением порядку создали продуманную до мелочей и почти идеальную систему управления изначально очень разнородной страной. Учтены все региональные особенности, широкие права земель федерации не умаляют компетенций центра, по всей стране действует единство законов и гражданских прав. И ни одному немцу даже в страшном сне не приснится война законов между федеральным центром и, например, Баварией, кстати, до 1871 года сохранявшей независимость.
Бавария — это такой своеобразный немецкий Татарстан. Правда, на этом аналогии и заканчиваются. Крупнейшая по территории и вторая по численности населения земля ФРГ, Бавария является образцом федерализма и региональной самостоятельности. Первый абзац первой статьи баварской конституции 1946 года гласит: «Бавария — вольная земля», она вошла в состав ФРГ на правах «автономной республики» (дословно «свободного государства»). Из всех 16 земель бундесланда только Бавария имеет, кроме однопалатного парламента, еще сенат и правительство, отвечающее за вопросы местной компетенции — законы о труде, судопроизводство, бизнес и торговлю, дорожный транспорт, здравоохранение, окружающую среду, а также региональную культуру, образование, телекоммуникации, полицию. Федеральному правительству остается внешняя политика, воздушный транспорт, вопросы обороны, борьба с международной преступностью и защита конституции.
С точки зрения самих баварцев, Германия и Бавария — величины почти равнозначные, но разные. В бундесланде — протестантская этика, а в Баварской республике — католическая церковь. Немцы сдержанные и белобрысые, баварцы шумные и темноволосые. В Берлине классицизм, в Мюнхене барокко. Даже язык здесь немецкий лишь по смыслу — баварский акцент не похож на литературный хохдойч. Бывает, что северные немцы в баварской глубинке общаются с местными на английском. Бавария не очень похожа на остальную Германию — слишком зажиточна, консервативна и беззаботна: альпийские идиллии, скоростные дороги и пивной фестиваль «Октоберфест» c 1810 года.
Баварцы гордятся своей моделью, хранят региональные обычаи и всерьез утверждают: «Я себя прежде всего ощущаю баварцем, потом — европейцем, а уж потом немцем. Какая там Германия, мы живем в Баварии!»
Королевская династия Виттельсбахов правила «кенигсрейхом» с 1180 по 1918 год. Но когда в 1871 году, при знаменитом короле Людвиге II Сказочном, Бавария влилась в Германскую империю, ей удалось закрепить за собой ряд привилегий. И при вхождении в состав ФРГ в 1948 году она сохранила статус республики и национальный символ — льва, которого здесь упорно противопоставляют германскому орлу. По многим вопросам политического развития Германии Бавария имеет свое особое мнение, по любому поводу выказывая свою «самостийность». Даже одна из двух крупнейших германских партий — правоцентристский Христианско-демократический союз (ХДС) только на территории Баварии 50 лет действует как независимый Христианско-социальный союз (ХСС).
После объединения баварцы вообще противились возвращению столицы в Берлин — опасались ее гегемонии. Но при этом региональный баварский национализм не испытывает ни малейшего стремления к независимости. На протяжении всей истории Германии у Баварии была репутация самого консервативного региона, и здесь же в 20-е годы ХХ века нацисты выиграли первые выборы, под Мюнхеном находился первый концлагерь Дахау, в баварском Нюрнберге проходил процесс нацистских преступников. Прививка оказалась стойкой, поэтому регионализм и риторика о единстве нации остались в Баварии табу даже после воссоединения Германии в 1990 году.
Земли Германии по многим показателям абсолютно несравнимы, но немцев не смущает ни разномастность, ни разнокалиберность частей федерации. Население Северного Рейна — Вестфалии в 27 раз больше населения Бремена, размеры Баварии в 175 раз превышают размеры того же Бремена. При значительных контрастах на сравнительно небольшой территории Германия является удивительно сбалансированным государством. Германские земли дополняют друг друга, и кажется, что федерация умышленно построена по принципу контрастности. Сохраненные практически везде старые феодальные границы исключают возможность территориальных споров и административного передела. Зависимость регионов друг от друга укрепляет государство, не дает выделиться из ряда равных ни одной его части. В самом деле, как сможет Бавария, не имеющая выхода к Рейну, полноценно существовать в одиночку?
После Второй мировой войны федеральное правительство принимало меры по ускоренной индустриализации сельскохозяйственной Баварии. Между 1991 и 1998 годом ее ВНП в среднем рос в год на 2,6%, намного больше, чем в остальных землях Германии. В итоге в начале нового века это один из самых современных, динамичных и экономически сильных регионов мира. В Баварии есть современная отраслевая структура с развитым автомобилестроением — заводами BMW в Мюнхене, Регенсбурге, Ландсхуте, аэрокосмической промышленностью, электроникой, точным машиностроением (штаб-квартира Siemens в Мюнхене). Билл Гейтс назвал землю «европейской Меккой высоких технологий», здесь открыты филиалы более 50 американских предприятий хай-тека, десятка японских компаний и 58 из остального мира.
Хватает ли баварцам свободы в рамках германской федерации? Экономически развитый регион, преобразившийся из аграрной области в территорию высоких технологий, неплохо зарабатывает на этом. «К сожалению, мы вынуждены отдавать почти половину заработанных налогов федерации, например 3 млрд на пенсии землям бывшей ГДР, 4 млрд на федеральных безработных и 4,5 млрд на такие абсолютно ненужные нам расходы, как содержание бундестага, ВМФ и зарубежные войсковые операции. Доля Баварии в этих тратах чрезмерна, ведь доля ее взноса в федеральные налоговые сборы намного превосходит долю ее населения. Эти средства Бавария могла бы с гораздо большей пользой инвестировать в собственное будущее», — повторял традиционные аргументы сторонников региональной независимости долголетний премьер этой земли Эдмунд Шойбер.
Что было бы плохого (с точки зрения баварцев), если бы свободная Бавария отделилась от Федеративной Республики и стала независимой, как, например, Черногория? Земля хорошо себя экономически и финансово чувствует, так не тормозит ли ее остальная Германия, не могла бы Бавария как независимое государство добиться большего? Бавария стала бы седьмым по величине членом ЕС и лучше представляла интересы баварцев. И еще, освободившись от необходимости следовать решениям федерального центра, земля могла бы попробовать у себя инновативные политические идеи, до которых в Берлине никогда очередь не дойдет.
Инновативные идеи выразились в том, что Шойбера в 2007 году сменил на посту премьера и председателя ХСС Эрвин Хубер. В 2008 году, когда после поражения на региональных выборах ХСС впервые с 1962 года утратил абсолютное большинство в парламенте, главой партии и премьером стал Хорст Зеехофер. ХСС, получивший 43% вместо прежних 60,7%, вынужден был пойти на формирование правительственной коалиции. Теперь, при самых пессимистических прогнозах на июньских выборах в Европарламент и на сентябрьских — в федеральный, лишившийся главного союзника ХДС Ангелы Меркель, ХСС рискует летом впервые не послать в Брюссель ни одного евродепутата, а осенью потерпеть поражение на выборах в бундестаг.
Но это федеральные партийные просчеты. Главное же, в чем убеждены граждане «вольной» Баварии, — что их модель регионализма в рамках Германии может стать моделью для Европы. «Европа регионов — эта наша идея. Мы хотим такую Европу, в которой компетенции стран — членов Евросоюза и собственно ЕС были бы ясно разграничены. На уровне ЕС в будущем должны решаться лишь те вопросы, которые невозможно решить на национальном или региональном уровне».
Бавария верит, что расширение прав отдельных федеральных земель — это важно и нужно. В рамках федерации необходимо развивать конкуренцию между землями за лучшие решения, которые вывели бы Германию на передовые позиции в современном глобальном мире, проводить перераспределение федерального бюджета в пользу той или иной земли на более справедливых условиях. Это повысит ответственность и пойдет на пользу каждой отдельно взятой земле. Разумеется, как и прежде, остается неизменным принцип солидарности всех федеральных земель. Проверенный рецепт баварской «вольности» в рамках единой Германии, который она готова предложить Евросоюзу, в том, что широкие права федеративных земель или отдельных стран Европы не посягают на компетенции центра и на всей общей территории существует единство законов и прав граждан. С учетом отчаянных попыток прийти к подписанию Лиссабонского соглашения и накануне выборов в Европарламент он может пригодиться.
Елена Коваленко
http://www.chaskor.ru/p.php?id=6222
